Курортная зона - Страница 69

“Ай спасибо, Гликерия Агаповна! Вот уж от кого не ожидала…”

— Протест отклонен за несвоевременностью. Если мы сочтем нужным, мы выслушаем вас, сударыня. Позже, — сухо сказал Главный Судья, и Лариса увидела ликование в очах ее супостата. — Продолжайте, господин Ежинский.

— Что ж продолжать?! — Ежинский явно после Такого юридического потворства обнаглел. — Я стал сексуальным рабом этой… дамы. Более того. Через Некоторое время я понял, что она пытается манипулировать не только моим телом, но и сознанием!

— Поясните.

— Однажды она потребовала от меня, чтобы я на Ней женился и в качестве свадебного подарка передал ей документ, вводящий ее во владение тремя моими фамильными поместьями. Но как я мог сделать это?! Ведь я дворянин, а сословное происхождение этой дамы мне неизвестно… К тому же я считаю, что брак между морфером и человеком ведет к вырождению нашего вида…

— Это пока не доказано окончательно. Продолжайте, господин Ежинский.

— Я решительно отказал этой женщине, мотивировав отказ тем, что уже давно и счастливо женат. Le mensonge au sauvetage, messieurs! Ложь во спасение…

“Какая же ты скотина, Ежинский! Будь ты проклят со всем своим княжеским родом во веки веков, аминь!”

— И что дальше?

— Эта женщина придумала дьявольски коварный план, ваша честь! Поняв, что не может заполучить ни меня как мужа, ни моих богатств, она решила попытаться погубить мою репутацию.

— Как именно это произошло?

— Однажды она, по своему обыкновению, тайно привела меня ночью в свой коттедж, умоляя о последней (как она утверждала и клялась) ночи бурной любви. Не в силах противостоять ее демоническому очарованию и опасаясь, что она начнет угрожать, поднимет шум на весь курорт, я пошел с нею. Той ночью в нее словно вселился демон похоти…

“Он в тебя, в тебя вселился и до сих пор не выселился, грязная сволочь! Да что же это за Суд Чести, когда судьи со спокойными лицами слушают этот бред! Я не верю. Такого просто не может быть. Это что, ролевая игра по роману Кафки “Процесс”?! Спокойно, Лариса, спокойно… Тебе дадут слово, а не дадут — сама возьмешь”.

— Она потребовала, чтобы я вел себя с нею как садист. Заставила привязать ее руки к спинке кровати и делать вид, что я насилую ее. При этом она нецензурно выражалась и приказывала мне производить… акт как можно грубее и злее…

— Вы выполнили ее требования?

— Я не хотел, но… Она меня заставила, ваша честь!

— Следовательно, вы имитировали акт насилия по ее просьбе, хотя со стороны это выглядело именно как настоящее насилие?

— Совершенно верно! И в этом заключался коварный план этой обольстительницы! Оказывается, она сговорилась с князем Жупаевым и бароном фон Вымпелем (кстати, я что-то не вижу этих мерзавцев в зале), чтобы они ворвались в ее жилище в кульминационный момент и повернули дело так, что я и в самом деле изнасиловал эту даму! Жупаев и фон Вымпель, не обладая никакими полномочиями, не разобравшись в сути вопроса, схватили меня и, основываясь лишь на словах женщины, посадили под домашний арест, обещая созвать Суд Чести, ибо морфер-насильник недостоин вести дальнейшее существование!

— Вы не согласны с этим? — быстро спросил Глас Правды.

— С чем? — тупо поглядел на лощеного джентльмена Ежинский.

— С тем. что морфер-насильник не имеет права на достойное существование и должен быть наказан.

— О, ваша честь, с этим я согласен! — воодушевился Ежинский. — Но ко мне это утверждение не имеет отношения, поскольку я не насильник! И если Вы судите меня за то, чего я не совершал…

— Это мы выясним позднее. Господин Ежинский, эта дама посещала вас во время вашего домашнего ареста?

— Да.

— Для чего?

— Склоняла к сотрудничеству… мм… то есть к браку. Она, видите ли, не желала со мной расставаться. Но я был тверд и отказал ей.

— Понятно. Тогда поясните Суду следующее: с какой целью вы бежали из-под ареста и вместе с этой дамой оказались в развалинах храма Казанской иконы Божией Матери, нарушив тем самым постановление Общества о том, что морферам запрещается прямо или косвенно посвящать представителей вида хомо сапиенс в тайну морферов, относящуюся к так называемому “Списку Делянова”?

— А? — поднял выщипанные бровки князь Ежинский. — Не понял вопроса…

— Вы отлично поняли вопрос, князь! — Сторонник Обвинения сурово воззрился на потерявшего самоуверенность морфера. — С какой целью вы…

— Я понял, понял! — засуетился Ежинскин. — Дело в том, что это опять она, все она! Она похитила меня из-под ареста, заставив сменить облик на… на таракана, и вынесла из помещения в кармане.

“Черт, у него фантазии на целое издательство “Магия плюс”! Он бы озолотился, если б так писал романы, как сейчас выдумывает про меня всю эту дрянь!”

— Потом она пробралась в развалины и там…

— Что?

— Вызвала дух покойной графини Деляновой для того чтобы призрак вынудил меня дать согласие на брак с этой негодяйкой!

“Ну ты просто превзошел самого черта в изворотливости, Ежинский”, — лениво подумала Лариса. Этот фарс утомил ее. Гнев и нервное напряжение исчезли, остались никчемное любопытство и тупое ожидание… приговора.

“Но я ведь невиновна! Это все сплошная клевета!

Как они могут меня осудить на основании слов этого подлеца?!

Ведь не могут же они…

Свой всегда поможет своему … Помнишь, Лариса?”

— У Обвинителя больше нет к вам вопросов, господин Ежинский. Вы можете встать.

“И это все? Весь Суд? Честь, черт побери! Хороша же у них честь!”

Ежинский поднялся с колен. Облизнул пересохшие губы и слегка ухмыльнулся. И теперь без всякого стеснения смотрел на Ларису долгим откровенным взглядом. Она только сплюнула. Тоска спеленала ей душу, как буйного психа пеленают в смирительную I рубашку милосердные работники дурдома.