Курортная зона - Страница 25

— Спасибо, не хочется.

— А ежели насчет санитарной стоянки, то велено по первому требованию все вам предоставлять. Только я здесь стоянку устраивать поостерегся бы — места паршивые, от дороги пару метров — и бурелом да болота такие, не приведи господи.

— После вашего предупреждения я лучше буду терпеть, сколько возможно, — хмыкнула Лариса. Увязнуть в неизвестном болоте не входило в ее планы.

— Это как пожелаете, — хмыкнул и шофер.

— Но сказать хотя бы, по какой дороге мы едем, вам не запрещено?

— Нет. По хреновой дороге, красавица!

Словно подтверждая определение шофера, “лендровер” рыскнул вправо-влево, а потом с десяток метров ехал, трясясь как припадочный.

— Скотина! — рявкнула Лариса шоферу, едва машина оттряслась и покатила нормально. — Я же тебя по-хорошему спрашиваю! Хочешь, чтоб я тебе с одного удара селезенку в глотку впечатала?!

— Не пугай, пуганый я, — только дернул плечом шофер. — Ох, психованная ты девка, недаром предупреждала меня хозяйка. Не лютуй. Я ж только шут-кануть хотел, дочка.

— С доярками шуткуй… папаша. Что за дорога?

— Местные, кто по этой дороге почаще нас мотаются, эту дорогу Раздолбаевкой кличут. А то и вовсе по-непечатному.

— А на картах как она называется?

— А на картах, красавица, ты этой дороги не найдешь. Карты такие еще не нарисованы.

— Понятно, — холодно сказала Лариса и до рассвета молчала, глядя в боковое стекло.

Поздний выморочный рассвет тоже не принес особых топографических впечатлений. Разве что оказалось, что из леса дорога вышла и запетляла меж полей и низин, укрытых плотно спрессованным ноябрьским туманом. Туман где-то вдалеке сливался с посконного вида небом и вызывал стойкое ощущение сезонной депрессии.

Да, в поместье фламенги была совсем другая осень…

Слишком много золотого, алого и зеркального. Не людского.

…Среди слоев тумана высверкнуло и исчезло нечто похожее на обернутую грязной холстиной гигантскую косу.

— Река? — определила Лариса.

— Да. Окалиной прозывается.

— Окалина?! Ч-черт. ну и дебри! Так мы, дядя, уж не по Олегсинскому району ли едем?

— По нему, родимому.

— Ну и в дыру же я попала! Ну угораздило!

— Дыра не дыра, а места, конечно, глухоманные. Хоть и здешний я выходец, а хвалить родимых пен… пеньев не стану…

— Может, пенатов? — решила внести ясность Лариса.

— Во-во, их самых, ети их за ногу! От, помню, я еще на шоферских курсах учился, пацаном был бесштанным, так занадобилось мне на летнюю практику из райцентра в какую-то гребаную деревеньку добираться. То ли в Упущино, то ли в Запершино… И стою я возле автостанции — халупы такой, вроде нужника деревенского. Третий час рейсового автобуса жду. Со мной еще куча придурков таких же торчит, только они еще пытают диспетчершу. когда же автобус будет, а она из нужника-диспетчерской иногда высовывается и орет на народ таким матом, что у всех настроение сразу повышается. И в то, что автобус нужный придет-таки, верится… Ох, а еще вонь там кругом стояла такая, что хоть гвозди забивай и ботинки вешай! Потому как никаких отхожих мест культурного вида не имелось и каждый делал дело, где приспичило…

“Вот развезло-то мужика на воспоминания. — лениво размышляла Лариса. — Интересно, это он от души или специально: чтобы я заткнулась и лишних вопросов не задавала? Ладно, пусть его болтает. Изобразим внимание, а заодно повторим-ка заданный урок. Не выветрился ли сей урок под мощным воздействием чересчур бурной фламенгиной страсти.

Итак. Прежде всего я должна вполне легально, но не привлекая к себе излишнего внимания, внедриться в некую зону. Точнее, зону отдыха закрытого типа под красивым классическим названием “Дворянское гнездо”. Поскольку, по словам Фриды, отдыхающих со стороны в этой зоне нет, а есть лишь узкий круг избранных и попасть в сей курортный рай можно исключительно по особой рекомендации особого малоизвестного и весьма дорогого туристического агентства “Корунд”, то в роли благостной туристки-курортницы мне выступать не придется. В обслугу “дворяне” тоже кого попало не набирают, словно не курорт у них, а Пентагон по меньшей мере. Но тут-то моя фламенга хитроумная и пробила брешь…”

— А осы там, осы!.. Ну звери просто офигенные! Здоровые, злые, чисто с таксу ростом будут! Я когда за угол отлить, извиняюсь, ходил, так меня в ладонь такая тварина ужалила — рука мигом распухла, прям как воздушный шарик! Хорошо хоть в руку ужалила, подлюка, а не в другое место. Как бы я тогда штаны застегнул?.. Ну вот, дождались мы таки рейсового автобуса — колымага такая притрюхала, только гробы на кладбище возить — а водила, сволочь, и вякает: “Я до Запершино не поеду. Везу только до Вротвино!” Ох мы его материли…

“Болтай, болтай. Крепче за болтанку держись, шофер! Так, о чем я сама-то думаю? Итак, моей фламенге удалась лихая хитрость. Каким-то окольным путем она выяснила, что в “Дворянском гнезде” требуется еще одна кастелянша и ее приезда, то бишь приезда дамы столь почтенной и нужной профессии, ждут со Дня на день. Причем все данные ожидаемой кастелянши вплоть до фотографии и кулинарных пристрастий уже занесены в память курортного компьютера. Оперативная работа, нечего сказать! Настораживает такая оперативность… Что-то с этой курортной зоной не так, хотя выяснение этого “не так” в мои функции совершенно не входит . На что фламенга указывала дважды . Так, вернемся к кастелянше. Избранная счастливица уже пакует чемоданы, собираясь выехать в “Дворянское гнездо”. Но за некоторое время до отъезда помянутой дамочки к ней на квартиру является вездесущая Фрида и превращает несчастную дамочку в молекулярную пыль. Далее, будучи в своем коттедже, фламенга хитро подгоняет меня под образ уже несуществующей кастелянши. Кстати, сколько на это ушло времени: часов, дней?.. Не знаю, мне казалось, что я провела у Фриды вечность и просто бродила по ее осеннему парку. А выяснилось, что в это же время она что-то такое творила с моей органической структурой, сознанием, памятью, навыками (без моего ведома и согласия)… И уже перед отправкой подвела к зеркалу: “Узнаешь, кто это?” — “Нет”. — “Верно. Потому что некоторое время ты не будешь Ларисой Бесприданницевой”. — “Кем я буду?” — “Раисой Данниковой. Звучит почти одинаково”. — “Но Раиса также будет выполнять функции убийцы?” — “Разумеется”.